С Новым!

Друзья, ну вот и подкрался очередной новый год, чья цифра казалась ранее фантастикой. 2015.
Меня вот уже который год волнует вопрос, как мы будем потом называть это десятилетие? Десятые? Десятые годы двадцать первого века? Как-то забавно звучит, правда?

Этот год для всех, похоже, будет особенно непредсказуемым. Ну в самом деле, что-то в этом есть. Жизнь на Руси - дело интересное, ибо она никогда не похожа на скучный фильм с типичным сюжетом. Вот и будем ждать нового, каким бы оно ни было, а надеяться - на хорошее и доброе.

Этот новый год мы встречаем с друзьями дома, традиционнее некуда - елка (даже две - кусок сосны и моя всегдашняя искусственная), мишура, мандарины, оливье, крабовый, селедка, картошечка, огурчики, бутерброды с икоркой. Раскопали весьма советские бокалы под шампанское, нагладили скатерть... Пока пишу этот пост, досматриваем Иронию Судьбы.

Мы соскучились по такому, семейному, теплому и доброму.

Новогоднее настроение прибавлялось по мере нарезанных овощей и всего такого для салатов. Осталось все заправить и поставить на стол.

- Извините ради Бога, я у Вас портфель с веником забыл...
- Вам Галя звонила.

Помните? Я всегда необычайно радуюсь за любимых героев, когда знаю, что их ждет что-то хорошее. А они, там, в фильме, пока еще понятия не имеют, как мы здесь, живут в своей непредсказуемости...

К делу, мои дорогие, к делу.
Хочу поздравить Вас с наступающим Новым годом. Желаю Вам крепкого здоровья, радости в каждом из трехсот шестидесяти пяти дней. Сюрпризов. Но только приятных. Любви во всем. Люди хорошие, давайте про это не забывать. Просто им очень часто больно и грустно - вот они и бурчат, бывает. Или делают что-то не подумав. От нас зависит, каким будет этот год. Давайте стараться?

Тысяча теплых объятий, чтобы согрели в любую погоду, где бы Вы ни были.

16.02.2013, Выборг

Есть на свете места, к которым не так просто подобрать определение. Выборг - одно из них.
Все, что удается найти: невероятно эклектичный, с доброй долей русского абсурда.

Памятник Ленину на местной Красной Площади, оплоте громоздкой стеклянной новостройки. Будто бы дедушка Ленин, нас, таких стеклянно-современных все еще хочет куда-то завести. В светлое будущее, да.

Русско-финский город. Или финско-русский?  Русский по своей натуре, совсем не финский по судьбе последних десятилетий.

Заколоченные дома повсюду. Особо много их, спящих, чего-то ждущих, на Крепостной улице, уводящей путника то вверх, то вниз. Разбитые стекла, морщинистая штукатурка, цепи на дверях... Иногда поверх этих атрибутов ожидания - зеленая сетка. Она нужна для того, чтобы не шокировать случайных посетителей госпиталя разбитых домов ранами больных. Кажется, что они переговариваются хриплым шепотом по ночам, запивая свои беседы тусклым светом фонарей. Ждут.

В городе много детей. Много их улыбок и смеха. Каждую секунду чьи-то ножки пружинят на белом снегу, который здесь почти не убивают солью. Больше всего совсем маленьких, младше шести лет. Возможно, если эти брошенные больные дома не устанут ждать, они получат лет через 15-20 то, чего так упоительно желают. И будут они домом не для массы северо-западного влажного воздуха, а станут чьим-то кровом. Чьим-то домом. Чтобы как у Бродского: "Дом - это то место, где не задают лишних вопросов".

Здесь сталкиваешься с той самой милой провинциальностью. Отзывчивость, искренность, доверие, минимум или вовсе отсутствие скепсиса.

У города явно переходный возраст. Я говорю не о топоте ногами с последующим хлопаньем дверью с битьем посуды на бэк-вокале. Ему просто необходимо внимание и поддержка. Осознание себя как нужного. Веры в себя.

Вера Инбер

Вера Инбер

«Книга пахнет духами...»

Книга пахнет духами,
Или пахнут сами слова.
Я бы так хотела быть с вами.
Я одна. Болит голова.
От легких касаний мигрени
В ушах и шепот, и звон.

И вечер совсем осенний.
И вечер в меня влюблен.
У него музыкальные пальцы.
Он играет на стеклах окна.
Он играет, и падают капли,
Точно слезы, на старые пальцы.
Где вы? Что вы? Вы рыцарь ли? Раб ли?..
Я сегодня опять влюблена.

Он был напудрен и в гриме.
Он сказал мне, стоя у кулисы:
- Я недавно слышал ваше имя
У одной нашей актрисы.

Кусая свой рыжий волос,
Я спросила: - Да? Ну и что же?
Он ответил, понизив голос:
- Вы совсем на себя не похожи.

Рабочие, нам мешая,
Тащили картонные скалы.
- Я думал, что вы большая,
А вы дитенок малый.

И он ушел на сцену, дождавшись знака,
А я не знала,
Смеяться мне или плакать.

1941

21.10.2011. Доолимпийский Сочи.

Сегодня утром я вышла на балкон,
чтобы окончательно проснуться
от глубокого вдоха и затем - выдоха
солоноватого морского воздуха
и увидела,
что море слилось с небом.

Порой кажется,
что между некоторыми событиями
и людьми
исчезает грань.
И они становятся такими же,
как это море
и это небо.

Записки на салфетках. Буэнос-Айрес, Аргентина, 29.10.2014

Вот я и вернулась. Пришло время перепечатывать свои заметки с помятых салфеток из кафе, ресторанов и бодегонов Буэнос-Айреса. 

------------------

Буэнос-Айрес - свободный город. С первых минут здешний воздух, звуки и динамичность картинки дают об этом знать. Другой конец света, совсем другая история, как говорится. Но столица Страны Серебра при этом оказывается настолько близка, что будто бы и не было тринадцати тысяч и сколько-то там километров, и океана вовсе не существует...

Он хаотичен. Эклектичная архитектура - колониальный стиль, начало ХХ-го, уродливые высотки 70-х, стеклянные башни; люди, люди, люди - много людей, тысячи автобусов и авто, тысячи такси, порождающих адские пробки на протяжении всего дня... И шум. Гул машин, шипение автобусов ("colectivos"), громкая и выразительная речь на castellano (упаси Боже сказать, что аргентинцы говорят на español!), музыка, много музыки - танго, конечно, много танго, золотой век и nuevo, в довесок сальса и бачата в китайских супермаркетах. Тонкие стены, в домах, построенных после 50-х годов, настолько тонкие, что становится легко понять метафору этого города относительно квартир - "обувные коробки" ("cajas de zapatos"). По уровню шума Буэнос-Айрес кажется победителем среди всех мегаполисов мира, где мне доводилось бывать (да-да, даже Москва не конкурент).

Но, мои дорогие, стресса здесь нет. Парадокс, да? Нет сумасшедшей спешки в метро а-ля Москва (и даже а-ля Питер), нет этого дурацкого соревнования погони за временем.

И тут-то я понимаю, что два моих любимых слова в испанском - "disfrutar" и "rebelde" - очень аргентинские. С "disfrutar" все просто - "наслаждаться". Звучит очень вкусно, правда? Dis-fru-tar. Оно будто подсказывает свой смысл. Аргентинцы не гонятся за временем, но умеют ловить мгновение. У них есть настоящее. И все это, начиная с прекрасной кухни и заканчивая танго. И пусть весь мир подождет, пока Вы сходите с ума от удовольствия, ужиная сочным стейком, пьете матэ или обнимаете партнера в танго, словно времени нет, а если и есть - это настолько сложная материя, что ее не понять. Оно то появляется, то исчезает, играя с нами. 

А вот с "rebelde" дело обстоит посложнее. На русский переводится как "мятежный", "строптивый". Но как мне кажется, нет в русском языке слова, способного точно выразить тот смысл, что несет в себе "rebelde". Я бы характеризовала его как возможно близкое к русскому "воля", которое не менее трудно перевести на другие языки. 

Нация, которая представляет собой такую смесь - итальянцы, испанцы и другие европейцы, приезжавшие сюда, чтобы начать новую, свободную жизнь, сюда, на землю берегов серебряной реки, пытались уйти от ограничений родины. Уже тогда началась эта rebeldía. 

Здесь есть свобода духа.Свобода духа, несмотря на бездарную политику. Здесь легко дышать, легко думать, здесь есть открытость мысли. Это и вправду, Buenos Aires, город добрых ветров, "добрый воздух".

Множество кафе, баров и ресторанов, оформленных с безупречным вкусом. Самые разные милонги - от гранжевой "La Catedral" в лофте, до аутентичной "La confitería ideal". Здесь главное - уметь выбрать то, что по душе. 

Буэнос-Айрес прекрасен. Он как большое разноцветное покрывало из тысяч лоскутков. Самое важное - отыскать наиболее милые глазу и сердцу из них и наслаждаться. Disfrutar.

Restobar "Todo el mundo" 

San Telmo

Buenos Aires

Argentina

 * "Весь мир хочет чего-то...

Весь мир хочет быть счастливым"

"Весь мир хочет наслаждаться"

"Весь мир хочет чувствовать себя в мире"

"Во всем мире есть потенциал"

"Во всем мире есть любовь"

"Весь мир целостен"

"Весь мир в движении"

"Весь мир - это сейчас"

"Весь мир - это один человек"

"Весь мир - это...

то, что ты больше всего хочешь"

                                   

Alfonsina Storni ¡Adiós! Перевод.

Alfonsina Storni

¡Adiós!

Альфонсина Сторни - известное имя в мире аргентинской и в целом испаноязычной поэзии. Родилась в Швейцарии в семье аргентинского предпринимателя, в 1911 году переехала в Буэнос-Айрес. Как таковой "карьеры" поэтессы у нее не было - сотрудничая с журналом, она работала на кассе. Со временем ее положение улучшилось, она вошла в литературный круг того времени, путешествовала в Уругвай и по Европе, получила две весомые премии в области поэзии.

Но в 1937 году ее близкий друг, поэт Орасио Кирога покончил с собой. Одновременно с этим у поэтессы диагностировали рак. Она написала свое последнее стихотворение "Me voy a dormir" ("Я ухожу спать") в начале октября. 25-го наутро ее тело обнаружили на берегу. Вопреки утверждениям биографов Сторни, что она бросилась в море с утёса, до сих пор бытует легенда, что Альфонсина медленно входила в море, пока не утонула.

Смерть Альфонсины Сторни вдохновила Ариэля Рамиреса и Феликса Луна (Félix Luna) на написание песни «Альфонсина и море» (Alfonsina y el Mar), которую исполняли многие певцы.

А я привожу оригинальный текст и перевод другого стихотворения Альфонсины: "Прощайте!".

Las cosas que mueren jamás resucitan,

las cosas que mueren no tornan jamás.

¡Se quiebran los vasos y el vidrio que queda

es polvo por siempre y por siempre será!

Cuando los capullos caen de la rama

dos veces seguidas no florecerán...

¡Las flores tronchadas por el viento impío

se agotan por siempre, por siempre jamás!

¡Los días que fueron, los días perdidos,

los días inertes ya no volverán!

¡Qué tristes las horas que se desgranaron

bajo el aletazo de la soledad!

¡Qué tristes las sombras, las sombras nefastas,

las sombras creadas por nuestra maldad!

¡Oh, las cosas idas, las cosas marchitas,

las cosas celestes que así se nos van!

¡Corazón... silencia!... ¡Cúbrete de llagas!...

-de llagas infectas- ¡cúbrete de mal!...

¡Que todo el que llegue se muera al tocarte,

corazón maldito que inquietas mi afán!

¡Adiós para siempre mis dulzuras todas!

¡Adiós mi alegría llena de bondad!

¡Oh, las cosas muertas, las cosas marchitas,

las cosas celestes que no vuelven más! ...

Прощайте!

То, что мертво, уже не воскреснет.

То, что мертво, никогда не вернется.

Трескаются стаканы и стекло, а что остается - 

пыль навсегда - всегда так и будет.

Когда бутоны слетают с ветви,

Вновь не распускаются...

Сорванные жестоким ветром цветы

разлетаются навечно, навсегда.

Дни, что ушли, дни, что мы потеряли,

будние дни, что уже не вернутся!

Как печальны часы, что умчались так скоро

На крыльях одиночества!

И тени так грустны, злосчастные тени,
Те тени, что созданы нашим проклятьем!
О, то что ушло и то, что умчалось,
Небесное то, что покинуло нас!

Сердце... Молчи! Покройся же язвой!
Язвой болезненной - покройся бедой!
Пусть все, что приходит, умрет, прикоснувшись,
Проклятое сердце, что тревожит мой пыл!

Прощайте навечно, все мои нежности!
Прощай, моя радость, что кротости полна!
О, то, что погибло, то, что умчалось,
Небесное то, что покинуло нас!

Жизнь - это милонга

Жизнь - это милонга

Все на свете ждут,

Что станет лучше,

Все живут, вздыхая,

по причинам и без них.

Все на свете жалуются,

Сходя с белой полосы,

И никто не терпит шторм,

Если приходится с ним столкнуться.

Жизнь - это милонга,

И нужно уметь ее танцевать,

На танцполе жаль того,

Кто теряет ритм.

Жизнь - это милонга,

И нужно уметь ее танцевать,

Потому что грустно сидеть на месте,

Пока остальные танцуют.

La vida es una minonga

Todo el mundo está esperando

Mejorar su situación,

Todos viven suspirando

Con razón o sin razón.

Todo el mundo se lamenta

Si en la buena ya no están,

Nadie aguanta la tormenta

Si la contra se le da.

La vida es una milonga

Y hay que saberla bailar,

En la pista está sobrando

El que pierde su compás.

La vida es una milonga

Y hay que saberla bailar,

Porque es triste estar sentado

Mientras bailan los demás.

Letra : Rodolfo Sciammarella  (Rodolfo Pascual Sciammarella)

Música : Fernando Montoni  (Fernando José Juan Montoni)

Bailen, por favor

Если в голове висит вопрос и нет ответа — танцуйте. Танцуйте то, что угодно душе Вашей. Танцуйте с теми, чье "по душе" Вам по пути.
Если кажется - вот она, точка — жирная точка в конце абзаца, главы или целой повести... Танцуйте. Дорисуйте ей хвост, превратив в запятую.
Многозначительное многоточие... Ох уж эти три точки вслед за неоднозначностью! Предложите себе танцевать. Позвольте себе танцевать. И никаких откладываний на "завтра", "понедельник" или "после дождичка в четверг" и т.д. и т.п. Решитесь.
У дразнящего своей извилистой формой вопросительного знака появится больше шансов раствориться в ответе. Просто станцуйте его. Так, как чувствуете. Так, как он Вас тревожит. С той энергией, что он у Вас отнимает. Танцуйте, пожалуйста, танцуйте.

Возможно, потом Вам будет казаться, что Вы делаете всё для того, чтобы танцевать. Это нормально. На самом деле Вы будете танцевать, чтобы было "всё".

Почему я пою так печально? Что такое танго

Что такое танго? И почему оно такое грустное? Ответ на эти вопросы - в переводе одной довольно известной вещи аргентинского поэта Селедонио Флореса. В 60-е, если не ошибаюсь, эти стихи были наложены на музыку, и получилась замечательная вещь, которую исполнил Хулио Соса своим серебряным голосом... В стране серебра.


Привожу видео с исполнением (текст для записи был слегка изменен, разница в паре-тройке слов), перевод и ниже - оригинальный текст стихотворения.

Прочувствуйте, что такое... Танго.

Почему я пою так


Потому что в детстве меня убаюкивала в танго
материнская песнь, чтобы навлечь сон.
И я слышал ворчание бандонеонов
в беседке моего бедного двора.
Потому что я видел парад жестокостей
моими бедными глазами, раскрытыми от плача,
и в той пьесе моих славных стариков
бедность пела свою лучшую песню.
И я сделал себя в танго,
я шел, лепя себя в ненависти, в грусти,
в горечи, что дает бедность,
в слезах матерей,
в строптивости, от которой становятся сильнее
и сидят сложа руки, когда приходит голод...

И я сделал себя в танго,
потому что оно смелое, сильное,
в нем есть что-то от жизни
и есть что-то от смерти.

Потому что я очень любил и потому что меня обманули,
и провел я жизнь, жонглируя мечтами...
Потому что я - дерево, что жило без цветов,
потому что я - собака, у которой нет хозяина.
Потому что во мне есть ненависть, которую я не высказываю,
потому что когда я люблю, я целуюсь до крови....

Потому что я очень любил, а меня не полюбили.

Поэтому я пою так печально! Поэтому!

Celedonio Flores
Por qué canto así 

Porque cuando pibe me acunaba en tangos

la canción materna que llamaba al sueño,
y escuché el rezongo de los bandoneones
bajo el emparrado de mi patio pobre.
Porque vi el desfile de las inclemencias
con mis pobres ojos de llorar abiertos,
y en aquella pieza de mis buenos viejos
tuvo la pobreza su mejor canción…
Y yo me hice en tangos,
me fui modelando en odio, en tristeza,
en las amarguras que da la pobreza,
en llantos de madres,
en las rebeldías del que es fuerte y tiene
que cruzar los brazos
cuando el hambre viene…
Y yo me hice en tangos,
porque es bravo, fuerte,
tiene algo de vida,
tiene algo de muerte…
Porque quise mucho, porque me engañaron,
y pasé la vida barajando sueños…
Porque soy un árbol que vivió sin flores,
porque soy un perro que no tiene dueño…
Porque tengo odios que nunca los digo,
porque cuando quiero me desangro en besos…
Porque quise mucho y no me han querido…
¡Por eso yo canto tan triste…por eso! 

(Antología de la poesía argentina, 1979, págs. 159-160)


Большое спасибо Pablo Hernandez Palazón и Julian Cabral  за помощь в интерпретации текста.

Снег: из зимнего

То немногое, что нравится мне в зиме - снег, собирающийся на куполах церквей. Я из тех странноватых, ретроградов, как говорят, кто считает, что самыми высокими сооружениями в городе могут быть только церкви, храмы, соборы. По крайней мере, в "центре", той части города, которая возникает ассоциативной картинкой к его названию.

Мои взгляды на религию более чем неоднозначные и представляют собой отдельный подробный разговор. Но что ни говорите, возвышающиеся над куполами бизнес-центры говорят нам что-то важное о нынешних приоритетах. Наверное, поэтому я так люблю этот самый "центр" и не могу жить в местах культа офисных или бытовых муравейников. Явно не они должны возвышаться над нами. 

Так вот, снег плавно оседает на медных куполах. Часть его сметает холодный ветер, перебрасывая вниз - на крыши, наши головы и поднятые воротники пальто или, наконец, на асфальт или гранит. Но остаётся тот, что никогда не упадёт на землю, не растаяв без остатка, не переродившись в новое.

Как же прекрасно распахивать окно утром и смотреть на эти белые лоскуты на большом куполе, что никогда не упадут к нашим ногам... Задержавшиеся на этой высоте, они будто уже достигли своей цели и не желают спускаться к нам - в мир суеты, запачканных подошв и телефонных разговоров набегу...

Путешествие: убежать или обрести? 12.07.2014

Кто-то говорит: "Ты все время твердишь о путешествии. Наверное, пытаешься сбежать от самой себя?".
Я задумывалась. Много раз и каждый - надолго.
И все-таки скажу, что нет, в каждом путешествии, которое случалось в моей жизни, я себя находила и с собой "найденной" возвращалась.
Почему так хочется купить билет на поездосамолетоавтобусопараход или что-то иное и укатить скорее? Необходимо учесть условие задачи: эмигрантские посылы начисто отсутствуют.

Для меня путешествие - это глоток холодной воды летом или горячего чая зимой. Тень на солнечной улице и солнце в зимнем Питере. Я так привыкла к этой дурацкой колонке дома, что контрастный душ теперь кажется самым прекрасным в мире. Ответ? Контраст. Мы выбиваемся из реальности, которая, в общем-то кишит яркостью и перепадами тонов... Но оттого что она именно такова, нам и необходимо Путешествие - контраст во сто крат сильнее, чем те, что мы видим каждый день. Увидеть совсем другое, что даже воздух покажется иным.

И жизнь безбилетника (примечание самого автора: человека, не имеющего билета, связанного с Путешествием, который при этом страдает от своего положения) становится более грустной, чем более контрастна его жизнь. Он начинает путаться, словно упираться в стены (которых в общем-то нет) и бродит, будто по лабиринту.

Всегда хочется найти что-то более сильное, какой бы "сильной" жизнь не была.

Осталось совсем чуть-чуть. Мое Путешествие уже на дороге. Путешествие в ту самую страну, чье имя начинается на А и заканчивается на А, страну через океан, страну серебра.

Выбери, выбери...

В последнее время мне стало трудно выбирать. Начинается все с пустяков: выбор песни в плейлисте, выбор улицы, на которую нужно свернуть, выбор кафе, куда хочется заглянуть, чтобы выпить чашечку чая… или наоборот, чего-нибудь холодного. Выбор. В нашем двадцать первом нам позволили выбирать. Вот только не объяснили, как это делать.

Всегда ли мы помним о том, что любая «случайность» вроде того же выбора блюда в ресторане или случайного переулка, куда мы свернули, вызывает совсем неожиданное? Это неожиданное вполне способно поменять судьбу. Если проанализировать все важные повороты в жизни, в сущности, все они были вызваны такими странными «сверну-ка я сюда».

Но откуда взялась эта сложность? Может быть, от страха того, что будет невозможно вернуться в этот момент БОЛЬШЕ НИКОГДА? Вот это "Никогда", оно и останавливает. Не получится, как даже в самой простецкой компьютерной игре вернуться к моменту сохранения, чтобы сыграть по-другому. И тут ответственность, будто дама в теле с горячей рукой, встает на пути.

Выбирать. Чего я хочу – чаю или просто воды со льдом? На троллейбусе или пешком? Домой или куда-нибудь? Куда-нибудь – это куда? Переехать? Сменить работу? Заговорить? Улыбнуться?

Наверное, нужно не думать, а принимать стихию, какова она есть. Лучший выбор делается без обдумывания. Не получается – стоит подбросить монетку и понять, как действовать. И тут совсем не важно, выпал орел или решка. В тот самый момент, когда металлический кружочек повиснет в воздухе, Вы поймете, чего Вы хотите больше. 

Всем сумасшедшим посвящается

 BALADA PARA UN LOCO. HORACIO FERRER 

Перевод практически подстрочный - вольностей было себе позволено мало.

БАЛЛАДА О СУМАСШЕДШЕМ

У сумерек Буэнос-Айреса есть кое-что, что так мне знакомо, замечала ли ты? Ты выходишь из дома на Ареналес. Всё как всегда – на улице и в тебе, когда вдруг, там, за деревом, появляюсь я.

Странная смесь последнего бродяги и первого полицая на пути к Венере: голову венчает половинка дыни, вместо рубашки – раскрашенная полосками кожа, две половинки подошв гвоздями прибиты к ногам, и флажки свободного такси подняты в каждой руке.

Ты смеёшься!... Но только ты меня видишь: и потому манекены мне подмигивают, светофоры загораются тремя небесными цветами и апельсиновое дерево на углу улиц протягивает мне свои цветы. Приди! И тогда так, полутанцуя, полулетя, я приподниму половинку дыни, чтобы поприветствовать тебя, подарю тебе флажок и скажу:

"Знаю, что я безумец, безумец, безумец…
Смотри, луна вращается вокруг Кальяо,

где дети и астронавты вальсируют около меня…
Танцуй! Приди! Лети!

Знаю, что я безумец, безумец, безумец…
Смотрю на Буэнос-Айрес из воробьиного гнезда;
а тебя я видел такой грустной… Приди! Лети! Почувствуй!"

Сумасшедший! Сумасшедший! Сумасшедший!
Когда сумерки покроют твоё портовое одиночество,
я приду к берегу твоей кровати
со стихотворением и тромбоном,
чтобы разбудить твоё сердце.

Сумасшедший! Сумасшедший! Сумасшедший!
Как акробат, прыгну в бездну твоего декольте,
чтобы свести с ума твоё сердце свободой…
Ты увидишь!

Полетим, любимая моя;
предайся моей суперспортивной иллюзии,
и побежим по карнизам
с ласточкой вместо мотора!

С Вьейтес нам аплодируют: «Вива! Вива!»,
безумцы те, кто изобрели любовь;
и ангел, солдат и одна девочка
вальсируют вокруг нас.

Нас выходят поприветствовать милые люди…
Да, сумасшедший, но твой, я знаю!
Бужу колокола смеясь,
и наконец, смотрю на тебя и пою вполголоса:

Люби меня таким, безумцем, безумцем, безумцем…
Взбирайся на мою нежность, что так присуща сумасшедшим!
Оденься же в оперение жаворонка и лети!

Лети же со мной! Приди, лети, приди!
Люби меня таким, безумцем, безумцем, безумцем…
Открой в себе любовь, с которой мы попытаемся совершить магическое сумасшествие, воскреснув…

Приди, лети, приди!

Вива! Вива! Вива!
Сумасшедшая она и сумасшедший я…
Сумасшедшие! Сумасшедшие! Сумасшедшие!
Сумасшедшая она и сумасшедший я!

Оригинальный текст:

Las tardecitas de Buenos Aires tienen ese qué sé yo, ¿viste? Salís de tu casa, por Arenales. Lo de siempre: en la calle y en vos. . . Cuando, de repente, de atrás de un árbol, me aparezco yo. Mezcla rara de penúltimo linyera y de primer polizón en el viaje a Venus: medio melón en la cabeza, las rayas de la camisa pintadas en la piel, dos medias suelas clavadas en los pies, y una banderita de taxi libre levantada en cada mano. ¡Te reís!... Pero sólo vos me ves: porque los maniquíes me guiñan; los semáforos me dan tres luces celestes, y las naranjas del frutero de la esquina me tiran azahares. ¡Vení!, que así, medio bailando y medio volando, me saco el melón para saludarte, te regalo una banderita, y te digo...

(Cantado)

Ya sé que estoy piantao, piantao, piantao...
No ves que va la luna rodando por Callao;
que un corso de astronautas y niños, con un vals,
me baila alrededor... ¡Bailá! ¡Vení! ¡Volá!

Ya sé que estoy piantao, piantao, piantao...
Yo miro a Buenos Aires del nido de un gorrión;
y a vos te vi tan triste... ¡Vení! ¡Volá! ¡Sentí!...
el loco berretín que tengo para vos:

¡Loco! ¡Loco! ¡Loco!
Cuando anochezca en tu porteña soledad,
por la ribera de tu sábana vendré
con un poema y un trombón
a desvelarte el corazón.

¡Loco! ¡Loco! ¡Loco!
Como un acróbata demente saltaré,
sobre el abismo de tu escote hasta sentir
que enloquecí tu corazón de libertad...
¡Ya vas a ver!

(Recitado)

Salgamos a volar, querida mía;
subite a mi ilusión super-sport,
y vamos a correr por las cornisas
¡con una golondrina en el motor!

De Vieytes nos aplauden: "¡Viva! ¡Viva!",
los locos que inventaron el Amor;
y un ángel y un soldado y una niña
nos dan un valsecito bailador.

Nos sale a saludar la gente linda...
Y loco, pero tuyo, ¡qué sé yo!:
provoco campanarios con la risa,
y al fin, te miro, y canto a media voz:

(Cantado)

Quereme así, piantao, piantao, piantao...
Trepate a esta ternura de locos que hay en mí,
ponete esta peluca de alondras, ¡y volá!
¡Volá conmigo ya! ¡Vení, volá, vení!

Quereme así, piantao, piantao, piantao...
Abrite los amores que vamos a intentar
la mágica locura total de revivir...
¡Vení, volá, vení! ¡Trai-lai-la-larará!

(Gritado)

¡Viva! ¡Viva! ¡Viva!
Loca ella y loco yo...
¡Locos! ¡Locos! ¡Locos!
¡Loca ella y loco yo! 

"Как бледен Ваш Пьеро, как плачет он порой!"

Он пел о манящих бананово-лимонных далях, Парижских балаганах с их дешёвым электрическим раем, синем и далёком океане, розовом море, вечерних дансингах в глупый май.

Его герои - жёлтый ангел, усталый старый клоун, полукровка, сероглазочка и сероглазый король, маленькая балерина и маленький креольчик, рафинированная женщина, сумасшедший шарманщик, те, кого послали на смерть недрожавшей рукой, женщина с искажённым лицом, что кольцом обручальным швырнула в священника, Пьеро. Тот самый грустный Пьеро.

Они запивают свои минуточки плохим вином, не поднимая усталых ресниц. А выпитыми оказываются они сами, как бокалы хрустальные.

Мир Вертинского - сладостно-грустный, но держущий мизинцем надежду. Он пронизан сиреневым туманом, а пахнет он сладостным хмелем Nuit de Noёl.

...пьянеешь от морского воздуха каналов

Прошло почти два года.

Двадцать четыре месяца назад я почувствовала Венецию. Да, именно этот глагол. Увидеть, услышать, уловить запах, собрать мозаику из улочек и каналов, улыбок и опущенных взглядов людей, опущенных из-за особой, венецианской грусти; сказать "здравствуй" и превратить это в душе в искреннее пожелание – "Будь!".

Тогда я поняла, что вот оно – то место, куда бы я хотела уезжать в этот ежегодно трудный февраль. Северная Венеция – мой дом, но каждый февраль даётся с трудом необычайным, словно подталкивая переждать это время у своего прообраза.

Когда я слышу "Венеция", я мгновенно вспоминаю зимний запах каналов, звук, этот звук бледно-зелёной или темно-серой плещущейся воды о набережную или причал, больших чаек в поисках, в вечных поисках, строчку в голове "Времени нет"... 

Для меня это то место, где невозможно потеряться. Возможно только обрести. В том числе, и себя.

Что такое "сложно"?

Один мой хороший друг, который рано или поздно прочитает эту статью, однажды сказал: "Когда ты родилась, ты выбрала себе hard-level сложности. И, кажется, ничего с тех пор не меняла".

Да-да.

Действительно, многое достаётся через определенного вида борьбу, когда приходится собрать все силы, стиснуть зубы и сделать последний рывок.

Те же ощущения, что и при беге, когда чувствуешь, что становится тяжело дышать, сердце бьётся так быстро, что кажется, вывалится на асфальт... И смысл всего этого совсем рядом. Он в этом рывке, сосредоточении последних сил, через боль и усталость. Мгновение, которое чуть растягивается и, наконец, заставляет бежать быстрее... "до того поворота".

Можно было бы выровнять ритм в размазанный толстый штрих. Свернул от сильного дуновения ветра, а дальше держишься более-менее прямо по курсу. И никаких замираний сердца в предчувствии потенциальной катастрофы ("не вписался в поворот"), никакого заламывания рук под песенки Вертинского...

Но стоп! Подождите! Если выбирать между пульсом в сто тридцать ударов от волнения и скучной банальщиной (но с некими гарантиями на будущее, уверенностью в завтрашнем дне...), я выберу первое. И если уговаривать будут сутки, моё решение не изменится. И под пытками — аналогично.

Сложно - это интересно. И "сложно" не должно быть синонимом "тяжело".

"Сложно" должно быть легко.

Дорогу осилит идущий. Viam supervadet vadens

Не люблю, когда меня называют туристом. Ну уж нет. Что-то заставляет меня обидеться (хотя я понимаю, что повода нет, смысла доставать пику тоже, но эта обида из тех, что вспыхивают мгновенно, анализу поддаются плохо, по природе своей мимолётны - кольнула и убежала).

Каждый раз я стараюсь заслужить гордое звание "путешественник". Да, именно так. Стараюсь заслужить.

Так что же это за звери: турист и путешественник?

Для меня эти два слова имеют примерно такой масштаб разницы, как:

а) Корова и кошка
б) Врач и продавец в бакалейном
в) Снег и сахар

В общем, общие черты найти можно (как в примерах - принадлежность к виду, цвет...), но штуки принципиально разные.

Путешественник "шествует по пути", что значит, живёт процессом, наслаждаясь каждым шагом и вдохом. Турист едет по маршруту "тура" (имею ввиду список мест для расставления галочек справа).

Путешественник открыт приключениям. Скорее, он их жаждет. Хлебом его не корми, а позволь ему отойти от маршрута, которого зачастую и нет, отрешиться от предопределенности событий да и попасть в какую-нибудь билибердовую ситуацию.

Турист в положении из серии "И вдруг...Что-то пошло не так" хватается за голову и желает скорее очутиться дома, в привычном комфорте, где "всё идёт по плану".

Путешественник повсюду ищет знаки, двойной, тройной и прочий многоуровневый смысл. Он подберет конверт, подлетевший силой суетного ветра к ногам; его сердце забьется отчаянно. И за те пару мгновений, пока он будет поднимать его и раскрывать, в его голове пролетит стрелой целая история о том, как он, скажем, нашёл внутри него письмо с ответами на те вопросы, что не закрыты ответами. (Да, почти как у Макса Фрая в "Большой телеге").

Турист либо не заметит, либо отшвырнет его к обочине, а ещё недовольно фыркнет (уставший и немного недовольный оттого, что встал к девяти на завтрак, а оно того не стоило; а если бы не встал, было бы обидно - деньги ведь заплачены!).

Путешественник делает снимки, увидев которые, турист подумал бы, что это случайный кадр, то, что нужно удалить, проверка того, как снимает камера... А ведь первый, как только откроет рот, будет рассказывать, что сфотографировал руки, играющие на саксофоне, потому что это - истина, это - красота, эпицентр всей площади были в этих руках, на этот раз именно в руках...

Турист несвободен. Он зависим от планов и обстоятельств, псевдоблагоразумного желания "держать всё под контролем". Путешественник почему-то уверен, что несмотря ни на что, он не пропадёт (только если для родных и близких, причём чаще всего ненамеренно, просто увлёчется, погонится за каким-нибудь решением загадки и тут вспомнит, что уже неделю не писал и не звонил тем, кто о нём так беспокоится).

Путешественник - деятель. Турист - созерцатель. Первый не просто смотрит, он, скорее, наблюдает. Цель его путешествия - не как можно больше узнать, а как можно больше понять.

Наверное, можно иногда побыть и туристом... Только если сохранив тем самым, силы для того, чтобы двинуться в ШЕСТВИЕ ПО ПУТИ.

Путешествуйте. Дорогу осилит идущий.

Из Польши в Белоруссию

Польша - Белоруссия.  Сначала плана по переправе не было. То есть совсем. Все остальное было организовано: ночлег, переезды между городами в обеих странах... За два дня до отъезда план, если можно так назвать схему для отчаянных, появился. Три поезда в ночь с третьего на четвертое января (Краков-Варшава, Варшава-Тересполь, между которыми аж целых семь минут пересадки, электричка Тересполь-Брест, которая "вроде бы" не заставит себя долго ждать).

- А какой у нас план Б, если мы все-таки не успеем?

- План Б? 

- Его нет! (Хором, дружно смеясь)

Мы хотели избавиться от клейма туриста, обратившись в путешественников, и приняли эту схему. Согласиться на неё могут: 

а) Люди с ураганом в голове

б) Отчаянные

в) Те, над кем берет верх восхищение при словах "приключение", "сумасшествие"

Совпадение три из трёх - прямое попадание.

Наши новые польские знакомые были готовы делать ставки на то, успеем мы или нет. Их предположения были самыми разными, но в целом, умещались в интервал между "Да" и "Нет".

На вокзалах Польши объявления не дублируются на английском. То есть для тех, кто не понимает по-польски, это звучит примерно как "Пшишатки пыш пыш", напоминая сломанный дедушкин радиоприемник. 

В Варшаве мы бежали отчаянно, так, будто за нами гонится сотня зомби, и этот туннель между платформами может закончиться светом в конце и станет последним.

Успели. Мы успели.

А потом... Потом был славный пограничный город Тересполь. Представьте картину: сотни белорусов с пакетами, тюками и тележками, нагружёнными польским кофе, конфетами, печеньем, алкоголем и прочими яствами. Подходит мужчина провинциальной наружности:

– Девчата, а вы шо, не везете ничего ведь, да? Можно мы вам свою каву отдадим, а то у нас слишком много, через границу не пропустят.

В общем, мы согласились помочь мелкому подпольному предпринимательству, сбагрив виски и польскую наливку на время (нет нам двадцати одного). 

В итоге нас провели в первый вагон электрички, поставили в тамбур, чтобы мы выбежали (в буквальном смысле) в числе первых, и не ждали в очереди пару-тройку часов. 
"Девчата, смотрите, когда приедем, вы бегите, куда народ бегит, там вперед, над путя".

Ну, над путя, так над путя. Таможня. Пакеты с кофе. Держу красный паспорт в толпе синих корочек. Пограничник подзывает: "Девушка с красным паспортом, подойдите сюда". 

Слушаю и повинуюсь. 
– Вы откуда?
– Из Питера.
– Из города на Неве?! Автово?!  
– Эмммм... Нет. Чайковского. Чернышевская.

– А я и думаю, где я Вас там видел... Для декларирования что-нибудь есть? 
– Нет-нет, ничего.

Так мы, наконец, оказались в Бресте.

Далее – обмен продукцией. Их друг в спортивной черной шапочке тут же нас подхватил и под видом помощи с чемоданами, камерой хранения, попытался нагреть нас по курсу. Мы смекнули и сказали, что наличных у нас нет. Хочется отметить, что даже нагреть нас пытались вежливо и как-то по-теплому, душевно.

– Кажется, я люблю эту страну.
– Я тоже.